Свет рода Иерусалимских

В селе Карпово живёт поистине уникальная женщина Ольга Николаевна Деньгина. Она родилась здесь в 1936 году, и, несмотря на то, что большую часть своей жизни прожила в г. Усть-Куте Иркутской области и вернулась в родительский дом лишь девять лет назад, история Карпова живёт в её сердце. А как иначе объяснить, что в доме бывшей учительницы химии так много старинных вещей и фотографий?! И у каждой из них своя история. – Этот ковёр из приданого моей мамы Елизаветы Михайловны, – рассказывает Ольга Николаевна. – Она родилась в 1905 году в семье священника Михаила Ивановича Зарницина. Ковру около 100 лет. Я его отреставрировала и повесила. Смотрите, здесь запечатлена сцена сватовства невесты. Какие манеры! А наряды! Вряд ли вы увидите где-нибудь что-то подобное.

Эти часы остались от моего папы – Николая Дмитриевича Деньгина, – продолжает моя собеседница. – Он был, как Кулибин, изобретателем. Первый радиоприёмник в районе появился в Карпове. Папа собрал его сам в мае 1927 года. Отец настраивал радиоприёмник, а односельчане собирались у нашего дома его послушать. Страшную весть о начале войны с Германией 22 июня 1941 года тоже услышали по этому радио. А в августе 1941 года мы всей семьёй провожали папу на фронт. Мне было тогда четыре года. Отец воевал в 324-й стрелковой дивизии, боевой путь начал в Чебоксарах. Был назначен на должность помощника штаба полка. Всю войну папа носил в кармане гимнастёрки записную книжку. Пробитая пулей, она спасла ему жизнь. Отец был контужен.

В 1943 году вступил в партию, участвовал в форсировании Дона, Днепра и Днестра, войну закончил в Кёнигсберге в мае 1945 года в звании майора, а домой вернулся только в декабре.

За проявленный героизм Николай Дмитриевич Деньгин был награждён двумя орденами Красной Звезды и орденом Отечественной войны I степени.

В пятидесятые годы по направлению партии Н.Д. Деньгин уехал служить в Архангельск. К тому времени Ольга уже закончила семилетку в Карпове и училась сначала в Арзамасском педучилище, затем – в Горьковском пединституте. По распределению уехала в Иркутскую область, да там и осталась. Река Лена, Братская ГЭС,
Усть-Кут – романтика комсомольских строек.

Однако в этом бушующем мире у неё была тихая пристань – родительский дом. Все отпуска она проводила в Карпове. В 1957 году её родители построили новый дом. Всю жизнь её отец вёл летопись. Работал он в лесничестве, держал пасеку, со всего села шли к нему люди часы и радиоприёмники ремонтировать, он никому не отказывал, но денег за работу не брал. Умер Н.Д. Деньгин в 1991 году. После его смерти в доме жила его дочь Лидия Николаевна Белинская – учитель начальных классов.

В 1991 году с Ольгой Николаевной случилось несчастье – перелом позвоночника на долгие месяцы приковал её к постели.

– Думала не встану, но родные стены подняли на ноги, – говорит моя собеседница. – Помаленьку вставать начала, расхаживаться, гимнастику делать, а ещё больше лечилась трудом. Деревенский дом не городская квартира, тут не разлежишься. Дрова принеси, печку истопи, снег почисти, а летом в огороде полно работы. Одним словом, в свои 83 года я и в доме хозяйка, и хранительница родового гнезда.

По благословению отца Иоанна

Оживившись, Ольга Николаевна рассказывает мне о далёком прошлом, которое стало частью истории села Карпово.

– Дом наш на том самом месте построен, где раньше церковная земля была, – говорит она. – Поскольку прадед мой был дьяконом, то и жил рядом с храмом. Мой муж, Олег Леонидович Степанов, в прошлом учитель биологии и директор школы в Варнавинском районе, после женитьбы уехал со мной в Усть-Кут. Но родовое имение Иерусалимских его всегда тянуло.

Дело в том, что прадед моего мужа, Иван Филиппович Иерусалимский, священником в Троицкой церкви села Карпово служил. Жена прадеда, Надежда Сергеевна, была из семьи крепостных крестьян, которые после отмены крепостного права в 1861 году получили свободу. Под руководством отца Иоанна крестьяне села Карпово в сентябре 1861 года открыли своё церковно-приходское училище, в котором батюшка стал законоучителем, а первым учителем служил Григорий Васильевич Беляев. Учеников было немного, занимались они в церковном помещении, а в школьной библиотеке насчитывалось около 40 книг и шесть экземпляров учебных пособий.

Батюшка Иоанн очень любил детей. У них с матушкой Надеждой их было более десяти. Да только время на их долю выпало трудное – свирепствовали эпидемии, во время которых дети умирали один за другим. В живых остались пятеро: Ольга, Василий, Сергей, Екатерина, Павел. Когда Ольга вышла замуж за выпускника духовной семинарии Василия Степанова, отец Иоанн передал им Карповский приход, а сам уехал учительствовать в Елховку.

Ученики и родители Ивана Филипповича так любили, что после смерти несли гроб с телом покойного на руках от Елховки до Карпова. Схоронили батюшку на церковном кладбище.

Руины напомнят

С горечью Ольга Николаевна рассказывает о том, как в 30-е годы Троицкую церковь закрыли, кресты сбросили. От церковного кладбища тоже ничего не осталось, разве что руины склепа владельца винокуренного завода Николая Ивановича Колеватова, который в 1905 году открыл в Карпове начальную школу и на свои деньги содержал должность учительницы. Несколько памятников с церковного кладбища ночью были перевезены на сельское кладбище, но никакого перезахоронения не было.

– Рассказывали, что когда в 80-е годы на месте разрушенной церкви строили здание КБО, останков много находили, – вспоминает моя собеседница.

И всё-таки коренные карповчане относились к этому месту по-особому. В 1968 году по инициативе учительницы истории Марии Павловны Чебан здесь установили обелиск павшим воинам. Пионеры под руководством лесничего Бориса Николаевича Слободского возле него рябинки посадили. И вроде бы радостнее жить стало, будто часть своей вины за разрушенную святыню искупили.

Да только другие времена настали: перестройка грянула, КБО закрыли, а открыли Дом милосердия. Для карповчан появилась работа, одинокие пожилые люди получили приют. А Ольга Николаевна ходит к Дому милосердия, чтобы поклониться могиле Ивана Филипповича и Надежды Сергеевны Иерусалимских. Несколько лет назад в Карпово приезжал их правнук, Юрий Владимирович Коковкин, он и обозначил эту могилку, установив на ней мраморный крест. На нём фотография супругов Иерусалимских и короткая надпись.

– Здесь, у могилки отца Ивана и матушки Надежды, явственно понимаешь: время всё расставляет по своим местам, – говорит О.Н. Деньгина. – Сколько лет из народа пытались веру вытравить, да так и не смогли. Где они те гонители веры? Кто теперь о них помнит? А Иерусалимских вспомнили.

«Просветители. Подвижники. Патриоты»

Ольга Николаевна дарит мне книгу «Просветители. Подвижники. Патриоты. Род Иерусалимских», изданную Уренской библиотекой в 2019 году. Автор этой книги – ученик Уренской средней школы №1 Илья Воробьёв. Он собрал массу интересных фактов и с помощью правнука Ивана Иерусалимского, жителя Уреня Юрия Александровича Суворова, смог восстановить полуторавековую историю рода. С огромным интересом я прочитала эту исследовательскую работу, данными из которой хочется поделиться.

Как Константин стал Василием

Сын батюшки Иоанна Константин был участником Первой мировой войны, имел звание офицера. В 1920 году вместе с остатками войск Врангеля он покинул Россию. Судьба забросила его в Германию. После нескольких лет мытарств он вернулся на родину под другим именем, Василий Иванович Ивин, и долгие годы работал учителем немецкого языка в деревне Рязаново Ветлужского района. Его сын Дмитрий был военным хирургом, дочь Людмила преподавала английский язык в школе стюардесс под Москвой.

Профессор Павел

Второй сын батюшки Иоанна – Павел Иерусалимский – стал профессором, доктором медицины, преподавал в Пермском институте.

Иван зажёг лампаду любопытства

Учительскую династию продолжил третий сын – Сергей Ивано-вич Иерусалимский. В 20 – 30-е годы прошлого века он, будучи учителем русского языка и литературы Уренской школы №1, занимался ликвидацией безграмотности. Образ этого учителя сохранился в воспоминаниях журналистов В.Ф. Мамонтова и Б.А. Шкотова. «Всех ребят подкупало и как-то по-особенному располагало к этому учителю то, что он поистине вёл героический образ жизни, – писал Б.А. Шкотов. – У Сергея Ивановича болели ноги. Он ходить не мог без костылей. Особенно трудно ему было в гололедицу. И нередко ученики привозили его на санках в школу. А как он любил литературу, с каким вдохновением рассказывал о великих русских писателях, об их творениях!» «Век не забуду последних пяти минут перед звонком, – писал В.Ф. Мамонтов. – Сергей Иванович говорил:

«А сейчас закройте тетради и книжки и послушайте, что скажу… Это «сейчас» было счастливым для нас часом на всю жизнь! Учитель рассказывал про наши места, про людей, известных в округе, про названия сёл, об обычаях, говорил поговорки. И в какую благодатную почву ложился посев! Если бы можно было найти слова, достойные нашего учителя! Он зажёг в нас лампаду благодатного любопытства к Родине. Этот свет многие из нас сохранили в памяти, в душе».

Умер Сергей Иванович в 1938 году. Своих детей у него не было.

Екатерина Лугинина

У дочери батюшки Иоанна Екатерины было 16 детей, правда, в живых остались только пятеро. Екатерина Иерусалимская вышла замуж в 1895 году за Алексея Ильича Лугинина – племянника владельца винокуренного завода в Карпове Ивана Осиповича Колеватова, который назначил его управляющим завода. Семейная легенда гласит, что Лугинин влюбился в Екатерину Иерусалимскую, когда она была ещё подростком, и трижды делал ей предложение. И только когда Екатерине исполнилось 20 лет, отец Иоанн отдал её замуж. Разница в возрасте супругов составляла 16 лет. Алексей Ильич нежно любил жену всю свою жизнь. Двухэтажный дом, который он построил для своей семьи, сохранился до сих пор. Он стоит недалеко от школы. Их дочери Таисия и Надежда стали учителями, работали в Воскресенском районе. Таисия имела звание «Отличник народного просвещения». Сыновья Владимир и Виктор погибли в боях за Родину во время Великой Отечественной войны, Николай прожил долгую жизнь, большую часть которой работал лесничим.

От Ольги – Степановы

Старшая дочь батюшки Иоанна Ольга была женой священника Василия Васильевича Степанова, поэтому ей пришлось пережить гонения. После закрытия Троицкой церкви, пытаясь спасти церковные святыни, отец Василий повёз их на лошади в ещё действующую Варнавинскую церковь. По дороге батюшку остановили, отправили в тюрьму, а иконы бесследно исчезли.

Второй арест Василия Степанова произошёл в годы коллективизации по наговору местного пьяницы. В 1937 году оклеветанный батюшка, уже не имевший прихода, оказался в Нижегородской тюрьме и был расстрелян. Однако их дети обиды на советскую власть не держали. Сын Леонид всю жизнь проработал лесничим, дочери Зоя и Нина стали учителями.

В тылу, как на фронте

Во время войны Зоя Васильевна Степанова работала учителем начальных классов в Уренской школе №1, с 1943 по 1948 год – завучем, она нередко замещала директора школы. Вместе с Марией Ивановной Хохловой в октябре – ноябре 1941 года она возглавила работу уренских школьников на строительстве оборонительных рубежей под Гороховцом. Они ухаживали за ранеными в госпитале, заготавливали дрова, грузили их в вагоны, собирали металлолом… В июне 1945 года З.В. Степанова была награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне», а в мае 1949 года – орденом Трудового Красного Знамени. Педагогический институт она заканчивала уже после войны. Работала учителем географии, не представляла свою жизнь без тесного общения с детьми, для которых была второй мамой. В 1959 году Зоя Васильевна была удостоена звания «Заслуженный учитель школы РСФСР». Умерла она в 1996 году. Из 92 лет своей жизни 41 год она отдала школе.

Суворовы

Её младшая сестра Нина тоже была учителем начальных классов. Замуж она вышла в 1931 году за Александра Дмитриевича Суворова. Один за другим родились дети: Владимир, Юрий, Валентина. Муж, работавший директором Уренской артели имени XVIII съезда ВКПБ, в первые дни войны ушёл на фронт. Вернулся после Победы с орденом Красной Звезды, медалями и... подорванным здоровьем. Умер в декабре 1950 года. Оставшись одна с тремя детьми, Нина Васильевна не только самоотверженно работала в школе, за что была награждена медалями «За доблестный труд в Великой Отечественной войне» и «За трудовое отличие», но и держала большое подсобное хозяйство. Всеми силами она старалась дать детям образование: Владимир и Юрий стали инженерами, Валентина – врачом. Владимир, работавший на Горьковском машиностроительном заводе, за доблестный труд награждён двумя орденами Трудового Красного Знамени. Под стать отцу его дети: Александр стал бухгалтером, Андрей – врачом. Кстати, имя Андрея Владимировича Суворова, врача детской областной больницы имени Семашко, надолго останется в благодарной памяти уренцев, которые своим здоровьем, а то и жизнью обязаны отзывчивости и профессионализму этого детского доктора.

Второй сын Нины Васильевны Суворовой Юрий работал в конструкторском бюро на заводе «Красное Сормово». По его стопам пошли дочери Елена и Ирина. В 90-е годы Ирине пришлось сменить профессию, теперь она преподаватель черчения и ИЗО в одной из Нижегородских школ.

Больше, чем память

Вместе с Ольгой Николаевной мы идём по местам, которые ей бесконечно дороги. Через дорогу от старого родительского дома – памятник павшим воинам, тоже старый, потому что на центральной площади села установлен новый мемориал. Мимо часовни у Карповского дома-интерната следуем к могиле Иерусалимских. Останки семейного склепа Колеватовых под свежевыпавшим снегом может указать только хозяйка родового гнезда, но теперь о них знаем и мы. Смотрю, с каким благоговением моя проводница стряхивает снег с фотографии на могильном крестике и понимаю, что для неё жизнь рода Иерусалимских – не прошлое, а настоящее, которое наполняет великим смыслом её сегодняшнюю жизнь. Вот бы и нам научиться с таким же уважением относиться к своим родовым корням, тогда было бы о чём рассказать нашим детям, чтобы зажечь в их душах ту самую лампаду любопытства, которая делает осознанной и осмысленной нашу земную жизнь. Сколько испытаний выпало на долю потомков отца Иоанна и матушки Надежды Иерусалимских! С Божьей помощью они не просто вынесли их сами, но и помогали вынести другим, наполняя жизнь светом и радостью веры Христовой.

Татьяна Журавлёва.

Фото Алексея Метелькова и из архива О.Н. Деньгиной