Болея сердцем за Россию

Бабушку зовут Ольга Александровна Романова. Всей душой болеет она за Россию, переживает за парней, мобилизованных в зону военных действий на Украине. Что такое война, ей объяснять не надо. Ольга Александровна помнит, как жарким июньским днём в далёком 1941 году она вместе с другими ребятишками купалась в пруду в родной деревне Пискуны. Детство враз закончилось, потому что началась Великая Отечественная война. Из Шувардина прискакали тогда посыльные с повестками. Отца её, Александра Тихоновича Вершинина, и троих его братьев, Анатолия, Михаила и Василия, на фронт забрали, потом детей их. Из семи фронтовиков только двоюродный брат Василий живым вернулся, и тот без ноги. А остальные навечно остались на полях сражений

В 1941 году Ольге было 9 лет. К тому времени она два класса школы окончила, а потом не до учёбы стало. Мужики на войну ушли, а хлеб убирать надо. Конная молотилка в колхозе была, бабы рожь, овёс, пшеницу в снопы жали, а ребятишки эти снопы в молотилку подавали.

– Силы-то нет мешок с зерном поднять, так по двое волоком стаскивали, – вспоминает О.А. Романова. – А зимой на лесозаготовки от колхоза посылали. На ногах – лапти, фуфайка под ремешок, штаны, из юбки перешитые, да полушалок вязаный. А морозы такие были, что я однажды ногу отморозила. Кожа пузырём вздулась. В Урень в больницу отправили, думала, без ноги останусь, долго лечили. После этого мама шерсти купила и дяде Феде Орлову заказала скатать мне валенки. В этих валенках я в школу на ёлку ходила. Платье мне мама сшила, а учительница Надежда Ивановна патефон включила, под который мы у ёлки плясали.

Брат мой, Сергей, постарше меня на четыре годочка был, так его в войну на трактор посадили. Сначала плугарём был, потом пахать выучился. Перед тем, как в армию в 1945 году уйти, он в колхозе хлеба на трудодни много заработал. Благодаря этому хлебушку мы с мамой и выжили. А Серёженька наш семь лет в Морфлоте отслужил. Из эстонского города Таллина нам от него письма-треугольники приходили. Со службы вернулся худющий, видно, плохо их там кормили.

Да и у нас в деревне голодно было. В марте 1953 года новая беда грянула – умер Иосиф Виссарионович Сталин. Я в Первомайском в лесу работала. Сучки с девчатами жгли. Как нам сказали, что не стало Иосифа Виссарионовича, все заревели в голос. Любили мы руководителя Советского Союза, под предводительством которого войну выиграли. Строгий он был, зато в стране были порядок и дисциплина. Все жили по-честному, уходя из дома избу на замок не закрывали. С почтением мы относились к отцу народов, иначе как по имени-отчеству его не называли. Поэтому и не понять мне, почему нынешнего президента даже по телевизору по имени-отчеству не всегда величают. Всё Путин да Владимир Путин. Разве можно так неуважительно относиться к человеку, в руках которого судьба всего нашего государства?

Слушаю Ольгу Александровну и понимаю: права она по поводу президента. Если к первому человеку страны относиться по-панибратски, как к школьнику, стоит ли тогда от людей уважения к учителям и своим родителям ждать? Откуда браться послушанию и дисциплине?

1953 год в жизни Ольги Александровны стал самым страшным.

– Дом у нас в грозу сгорел. Мама из годов вышла, дома осталась, а колхозники все на сенокос уехали. Вернулись на пепелище. Думали, что от страха убежала хозяйка куда, искать начали и не нашли. Сгорела мама, а я от горя окаменела будто. Ни дома, ни родителей. Дядя Ваня с тётей Капой мне из Пискунов посоветовали в Урень идти, на квартиру к себе пожить взяли. Я на швейную фабрику работать устроилась, а через три года ко мне моя судьба сама на порог явилась. Паша был родом из Целегородки, у нас с мамой на квартире они с отцом жили, когда их лес валить от колхоза направляли. Добрый такой, только глаз был у него один, второй он ребёнком выткнул. Столько лет не виделись, а он нашёл меня и – сразу сватать. С работы я рассчиталась и вместе с ним в Целегородку уехала. Свекровь меня, как родную, встретила. Всю жизнь берегла и жалела как сироту. А с Пашей мы хорошо жили. Он на ферме за телятами ходил, я – за коровами. Дом свой мы с ним построили, четверых детей родили и на ноги поставили. Только рано умер мой Пашенька. Вот уж 37 лет без него живу. Из Целегородки меня дети в Карпуниху вывезли. Два дома там у нас без хозяев пустуют. А тут для меня этот домик дети купили. Одной мне места хватает. С весны до осени я – в огороде. Грядки сама копаю и сажаю, огурцы, помидоры, капусту тоже сама солю. За работой-то и время быстрей бежит. А без работы – тоска. Дочь Валя и сноха Оля ко мне постоянно ходят, внук Лёша из Козляны помогать приезжает. Я ведь богатая – четверо детей, семь внуков, три внучки, восемнадцать правнуков. Как же мне за них не молиться и за страну нашу? Когда Россия в опасности, спасать её надо, иначе всем нам беды не миновать.

Татьяна Журавлёва.

Фото автора